Почти  у каждого из нас,  в нашей памяти есть маленькая калиточка в юность. У кого-то она покосившаяся, неухоженная, провисшая на порядком поржавевших навесах. У кого-то изнутри подперта замшелым старым бревнышком, и, как ни старайся, пройти  в глубину сада воспоминаний не удается. А кого-то, она почти новая, с заботливо смазанными петлями,  удобной ручкой,  плавным ходом, свежеокрашенная.

Будем считать, что у всех нас именно такая калиточка, и мы осторожно приоткроем ее.

А там нас встречает  девушка: хрупкая, угловатая,  с короткой стрижкой,  в брючках, спортивном свитере, очках.  Это – Инна Кашежева.

Как известно, молодость безбожна,

Ей не надо вечности богов…

Оттого, наверное, безбольно

И проходит первая любовь

Первая, смущенная  и лунная,

Первое свеченье юных глаз…

Первая любовь беспоцелуйная,

Ах, зачем ты покидаешь нас!

Ты,  с которой под луну, под дождь ли

И под свет далеких звезд любых…

Умоляю, мальчики, подольше

Не целуйте девочек своих!

Инна родилась и выросла в Москве, окончила Литературный институт. По линии отца-кабардинца она была внучатой племянницей просветителя Талиба Кашежева. Как следствие, книжка с говорящим названием «Вольный аул» вышла в 1962 году в Нальчике. Долгие годы существовала связка двух поэтесс Риммы Казаковой и Инны Кашежевой. Они гастролировали вместе. По словам Казаковой, это Инна научила ее держаться на эстраде.

Там садик и там скамеечка,
За низким забором – трава.
Ты говорила, девочка,
Там ласковые слова…
Там ночь не кончалась долго,
По щиколотку роса…
И Яуза кажется Волгой,
Только сощурь глаза…

Впечатляющих успехов Инна  Кашежева достигла как поэт-песенник. Песни на ее стихи пели Алла Пугачева («Иду из кино»), Клавдия Шульженко («Крутится, вертится»), Муслим Магомаев («Нет, так не бывает»), Эдуард Хиль («Опять плывут куда-то корабли»), Анна Герман, Майя Кристалинская, Иосиф Кобзон.
На мой взгляд, самая известная песня на стихи Кашежевой "Лунный камень"

«Лунный камень».

Отыщи мне лунный камень,
Сто преград преодолев,
За горами, за веками,
В древних складах королев.

Отыщи мне лунный камень-
Талисман моей любви,
Под землёй, за облаками,
В небесах, в любой дали.

Что приносит он несчастье-
Лгут! Счастливый камень он.
Раздели луну на части
Между всеми, кто влюблён.

Отломи кусочек с краю
Самой грустной из планет,
Подари мне лунный камень,
Подари мне лунный свет.

Было издано более 20 поэтических книг, а потом началась перестройка и целая череда проблем обрушилась на поэтессу. Умерли родители, а сама Инна попала в автокатастрофу, в которой сломала ноги. С тех пор Кашежева передвигалась исключительно на костылях.
Да, время пришло непоэтическое. Кашежеву начали забывать, а сама она не делала ничего, чтобы напомнить. Наоборот, уходила в себя все глубже, отказывая в общении даже самым близким.

Жизнь – одуванчик, мы – пушинки,

дунь, и кого-то нет уже…

А если дунут по ошибке,

куда лететь моей душе?

Не знаю мира я иного,

любя земные рубежи…

Душа к полёту не готова.

Поосторожнее дыши.

Похороны популярной некогда поэтессы прошли незамеченными. Родня никого о смерти не известила, поскольку такова была воля покойной. Очень уж не хотела она, чтобы люди, которых она любила, видели ее неживой.

Какое-то странное чувство,

что скоро с весенних небес

нагрянет нежданное чудо,

хотя не бывает чудес.

Решится какая-то тайна,

которая мучит давно.

Случится, решится... А странно

и боязно чуть всё равно.

Как напрочь забытая рифма,

во мне оживает опять

в биенье смятенного ритма

глагол удивительный – «ждать».

А долго ли – это неважно.

На счастье своё, на беду,

живу напряжённо, отважно

в коротком спряжении – жду!

 "Нарьян-Мар"

В небе зори алеют, полыхают вдали,
Будто солнце олени на рогах принесли.

Припев:
Нарьян-Мар мой, Нарьян-Мар,
Городок не велик и не мал.
У Печоры у реки
Здесь живут оленеводы и рыбачат рыбаки.

Эти песни пастушьи
То звонки, то тихи.
Ты послушай, послушай,
Как поют пастухи.

Припев.

Никуда не упрячете девчонку-грозу,
На оленьей упряжке я ее увезу!

Похоронена Инна Кашежева в Москве на Хованском кладбище рядом с родителями.

 «Опять плывут куда-то корабли».

Кораблям не спится в порту,
Им снятся моря, им снятся ветра.
И как человек, тоскует корабль,
И гудят гудки: «Пора, пора!».

Опять стою на краешке земли,
Опять плывут куда-то корабли,
Опять несёт по свету лесовоз
Дурман тайги и белый смех берёз.

А в тайге стоит тишина,
Лишь эхо в тайге подобно ветрам.
Тайга велика и так зелена,
Как тои глаза по вечерам.

Я хочу присниться тебе
Далёкой землёй, зелёной тайгой…
И, как наяву, склониться к тебе,
Чтобы ты притронулся рукой.